Доклад по социальной политике

<<назад

оглавление

дальше>>

11. Социальные реформы: от монетизации льгот к национальным проектам

Реформы 90-х годов вызвали у большинства россиян стойкий антиреформаторский синдром, который обусловил настороженное, а в ряде случаев, заведомо негативное отношение к любым преобразованиям в экономической и социальной сферах. Одновременно с этим в обществе все последние годы формировался запрос на новое качество жизни и требование «вернуть» государству социальную сферу.

Все это обусловило достаточно противоречивое отношение россиян к этой проблеме. С одной стороны, налицо экономический подъем последних лет и благоприятная внешнеэкономическая конъюнктура, результатом которых стал рост реальных доходов населения. С другой – усиление недовольства россиян практически всеми сторонами социальной жизни, которое фиксируется массовыми опросами, в том числе и настоящим исследованием.

Так, на вопрос о том, как изменилось положение дел в различных сферах жизни российского общества за время президентства В. Путина, из 14-ти показателей лишь в 4-х респондентами отмечаются позитивные изменения (безработица, возможность зарабатывать, поддержка семьи, пенсионное обеспечение). По всем остальным сферам россияне либо не видят никаких изменений ни в лучшую, ни в худшую сторону, либо отмечают ухудшение ситуации.

По таким важным сторонам жизни, как бедность, социальная справедливость, ситуация с детскими дошкольными учреждениями, с высшим образованием, здравоохранением, жильем, экологией, безопасностью доля критических оценок превышает долю положительных в два-три раза (см. табл. 20). Недовольство людей далеко не случайно и отражает недоучет в реализуемой социальной политике многих особенностей современной российской действительности.

Возникает закономерный вопрос: почему гораздо худшая ситуация конца 90-х годов, сопровождаемая острыми коллизиями (один 1998 года чего стоит!) не вызывала столь выраженного недовольства? Таких причин несколько.

В середине и особенно конце 90-х годов большинство населения отчетливо понимало, что страна находится в глубочайшем кризисе и всерьез рассчитывать на позитивные перемены не приходится. За последние 6 лет многое изменилось. За этот период преодолен «постдефолтный синдром», в обществе сформировалось стойкое ощущение, что выход страны из кризиса не за горами, что стоит еще немного потерпеть и можно рассчитывать на конвертацию экономического роста в улучшение жизни. В стране появился президент, пользующийся поддержкой большинства граждан, который к тому же бросил клич «Все на борьбу с бедностью!». Соответственно, планка общественных притязаний выросла настолько, что имеющийся уровень материального и социального положения уже не отвечает новому запросу общества к уровню и качеству жизни.

Таблица 20

Изменение положения дел в различных сферах жизни за время президентства В. Путина, в %[1]

Между тем, заметных сдвигов в уровне жизни большинства россиян на протяжении значительного времени так и не произошло, о чем свидетельствуют данные о стабильности социальной структуры общества и его материального благосостояния. В последние годы весь прирост реальных доходов населения пошел на компенсацию деградации имущественного потенциала домохозяйств, которая произошла в тяжелые 90-е годы, а не на реальное улучшение качества жизни населения.

Показательны в этом отношении резкие колебания оценок качественных аспектов жизни за последние 6 лет. Так, с момента избрания В. Путина президентом страны в 2000 г. за короткий промежуток времени – всего лишь 3 года (к 2003 году) – более чем втрое выросло число тех, кто счел, что ситуация с уровнем жизни населения улучшается - с 6% до 21%. При этом доля тех, кто полагал, что она ухудшается, оставалась практически неизменной и составляла 23% в 2000 г. и 25% в 2003 г. В следующее трехлетие ситуация заметно изменилась. Доля россиян, отмечающих улучшение, практически та же, а вот тех, кто фиксирует ухудшение, выросла – с 25% до 32%. Это отражает и возникшее разочарование недостаточными темпами улучшения ситуации и рост ожиданий населения.

Ситуация с личной безопасностью носит практически противоположный характер. Пик негативных оценок пришелся на 2003 г. (32%), а к 2006 г. доля оценивающих ситуацию в сфере личной безопасности как ухудшающуюся, снизилась до 25% (см.
табл. 21). И это при том, что после 2003 г. был Беслан, который до основания потряс все российское общество.

Таблица 21

Динамика оценок россиянами изменения положения дел в стране за период пребывания В. Путина у власти, в %

В данном случае мы имеем дело с социально-психологическими причинами, коренящимися в усталости значительной части общества от той социально-экономической модели, которая предполагает стабильность, но не обеспечивает конвертацию экономического роста в улучшение качества жизни всего населения.

Среди причин роста недовольства россиян в последние годы следует назвать настороженное отношение наших сограждан к любым социальным новациям властей, заметно усилившееся после монетизации льгот. Сегодня у многих людей присутствует ощущение, что объявленные социальные программы означают не что иное, как перекладывание бремени ответственности за их решение на самих граждан, причем именно в тех сферах и областях, где россияне особо рассчитывают на государство, прежде всего, в пенсионном обеспечении (85%), борьбе с бедностью (74%), медицине (68%) и образовании (как высшем, так и среднем – 64%). Причем полагаются не просто на государство, а на структуры федеральной власти, поскольку понимают, что перенесение центра тяжести в реализации многих социальных программ в регионы, подавляющее большинство из которых является дотационными, означает не что иное, как своеобразную и хорошо известную по 90-м годам форму «сброса социалки».

Было бы неправильным считать, что требования к властям – это исключительно проявление присущих нашим гражданам иждивенческих и патерналистских настроений, которые, безусловно, есть, но они характерны далеко не для большинства населения. За последние 15 лет многие россияне научились адаптироваться к окружающей реальности самостоятельно, не рассчитывая на помощь государства. 42% россиян соглашаются с тем, что человек – сам кузнец своего счастья. В материально обеспеченных группах доля респондентов, полагающих, что дело обстоит именно так достигает 59%.

Свыше половины россиян (58%) думают иначе – определяющими их счастья являются внешние обстоятельства, существующие в обществе, «правила игры», к которым далеко не всем удается приспособиться. Учитывая, что говорилось в предыдущих разделах о социально-демографическом составе группы «патерналистов», это не удивительно. Вряд ли от пенсионеров или жителей депрессивных регионов можно ожидать другой реакции.

Многие россияне, даже вполне благополучные, но понимая сложности остальных, считают, что в обществе должен быть найден баланс между индивидуальной самореализацией и деятельностью государства, которое по Конституции является социальным и должно обеспечить базовые гарантии тем гражданам, которые не способны решить свои проблемы сами по объективным причинам, включая депрессивное состояние экономики многих регионов (см. рис. 60).

Рисунок 60

Выбор респондентов в паре альтернативных суждений  «Человек – сам кузнец своего счастья, и успех и неудачи – все в его руках» и «Жизнь человека в гораздо большей степени определяется внешними обстоятельствами, чем его собственными усилиями» в зависимости от уровня атериальной обеспеченности, в %

Настороженное отношение к любым социальным реформам связано с крайне низким уровнем информированности россиян о сути этих реформ, что в свою очередь порождает массу слухов, домыслов, фобий и т. д. Так, от объявления президентом о национальных проектах до проведения настоящего исследования прошло полгода, однако 44% респондентов о них ничего не знают. Отсюда весьма смутное представление о том, для чего эти проекты нужны и какой ожидать от них результат. И соответственно – априорное недоверие к тому, что предлагается. Взять даже такое стабильно одобряемое обществом дело, как повышение зарплат: 58% россиян не верят, что увеличение зарплат бюджетникам в полтора раза до 2008 г. сможет действительно улучшить их материальное положение. Еще больше тех (73%), кто не верит, что это увеличение будет способствовать росту качества медицинских и образовательных услуг (см. рис. 61).

Рисунок 61

Уровень информированности россиян о национальных проектах и их отношение к этим проектам, в %

Чем хуже (по самооценкам) материально обеспечены респонденты, тем, как правило, они менее информированы о национальных проектах в социальной сфере, и тем больше скепсиса демонстрируют в отношении того, что увеличение зарплаты бюджетников заметно улучшит их положение, а рост зарплат повлечет за собой улучшение работы системы образования и здравоохранения (см. табл. 22).

Таблица 22

Уровень благосостояния россиян, согласившихся с высказываниями, касающимися национальных проектов в социальной сфере, в %

Как показывает исследование, у многих россиян весьма смутные представления не только о национальных проектах, но и о реформах, которые начались уже– 5-6 лет назад
(см. рис. 62).

Рисунок 62

Отношение россиян к тем реформам в социальной сфере, реализация которых уже началась или может скоро начаться, в %

В то же время было бы неправильным считать, что в российском обществе доминирует глухое неприятие и отторжение любых социальных новаций властных структур.

В целом отношение к реформам можно разделить на две группы. Первая – это осуществляемые или планируемые реформы, которые отвергаются населением, считаются неправильными и неприемлемыми. К ним можно отнести предложения об увеличении возраста выхода на пенсию, реформу ЖКХ и медицины и, что неожиданно, единую 13% шкалу подоходного налога, существующую уже много лет и не вызывавшую, казалось бы, особых нареканий.

Ко второй группе относятся реформы, которые значительное число россиян (от трети и выше) готовы поддержать, хотя и с оговорками. Имеется в виду их поддержка только в том случае, если соответствующие реформы не ухудшат их материального положения. К таким реформам относятся пенсионная реформа, монетизация льгот, введение единого госэкзамена в школах. Как показало исследование, спустя год после начала монетизации льгот, вызвавшей массовые протесты по всей стране, доля россиян, относящихся к ней позитивно (40%), несколько превосходит долю тех, кто относится к ней негативно, считает неправильной и вредной (36%). В то же время 36% недовольных после всех дополнительных затрат, которые пришлось понести государству для снятия волны протестов – это очень много.

В группах респондентов, которые попали под монетизацию льгот, доля позитивных оценок (одобряющих и одобряющих с оговорками) оказалась самой высокой – 46% и 44% среди респондентов 51–60 и старше лет, соответственно (см. табл. 23). В этих группах был и наивысший процент негативистов, полагающих, что ничего кроме вреда эта реформа не принесла (36% и 45%).

Таблица 23

Отношение россиян к монетизации льгот (замене льгот для разных категорий граждан денежной компенсацией), в %

Судя по результатам настоящего исследования, переход несколько лет назад к плоской шкале налогообложения прошел на удивление легко, не вызвав особых протестов ни среди населения, ни у левой оппозиции. Между тем, отношение россиян к этой системе было и остается не восторженным. Негативизм наблюдается, прежде всего, у работающего старшего поколения (51-60 лет), а также у средне- и малообеспеченных групп. Лишь среди хорошо обеспеченных россиян отношение к этой системе скорее позитивное (см. табл. 24).

Таблица 24

Отношение россиян к введению единого подоходного налога в размере 13%  независимо от размера доходов, в %

Почему одна реформа, которая значительным числом россиян признается правильной и нужной, вызывает всплеск недовольства, а другая – воспринимается многими как вредная и неправильная, не вызывает сомнений?

Видимо, что все дело, прежде всего, в представлениях россиян о справедливости. Если налоги, хотя и по единой ставке, платят все или почти все, то льготы были ликвидированы, как известно, выборочно. Причем они сохранились именно для тех, кто так настойчиво объяснял народу их вредность – для российской бюрократии. Вот с этим россиянам смириться очень трудно.

Власть, судя по всему, извлекла урок из неудачи с монетизацией льгот, и реализация национальных проектов началась на фоне достаточно активной работы с населением и с учетом общественных ожиданий. Хотя уровень информированности о национальных проектах до сих пор остается сравнительно невысоким.