В статье анализируются причины, по которым меры стимулирования рождаемости в Японии и Южной Корее – обществах, где интересы семьи издавна ставились выше интересов индивида, стали осуществляться позднее и дали меньший эффект, чем в скандинавских странах и России, где сильны патерналистские традиции в отношениях государства и семьи. Теория множественных современностей и институциональный подход создают лучшую основу для объяснения различий в динамике рождаемости в фамилистских и патерналистских обществах, чем концепция второго демографического перехода. Перенос паттернов лояльности семье в корпоративную сферу способствовал экономической и технологической модернизации Японии и Южной Кореи, но в то же время негативно повлиял на рождаемость в этих странах. В современной России семейная солидарность продолжает играть важнейшую роль в жизнедеятельности общества, однако сама по себе уже не может обеспечить приемлемый уровень рождаемости и требует дополнения демографической политикой, открыто заявляющей повышение рождаемости своей целью. Резервом повышения эффективности мер демографической политики в России является их своевременная адаптация и локальная привязка к меняющимся и разнообразным потребностям семей с детьми.