Цель статьи – создать типологию критических состояний современного общества (далее КС) на основе анализа отечественных и зарубежных исследований, а также собственных теоретических разработок в течение последних 30 лет. К основным архетипам критических состояний я отношу геополитические, природно-климатические и техногенные катастрофы глобального и континентального масштаба. Затем идут рукотворные, но практически невидимые критические состояния общества (внутреннее разложение и распад, массовые эпидемии и социальные «болезни»: алкоголизм, наркомания, коррупция и преступность). И, наконец, – КС, возникающие при исчерпании существующих форм институциональной и иной организации общества; например, бедность и другие проявления критического отставания индивидов и групп от современного темпоритма развития общества, в результате чего множится количество людей, практически исключённых из общественной жизни, а также – издержки ускоренного перехода общества на «цифру». Для минимизации негативных последствий любых КС все социальные агенты, независимо от их масштаба и назначения, должны быть готовы к КС как к рутине повседневности. То есть в современных условиях различия между «нормой» и «патологией» становятся постепенно всё более условными. Это утверждение – не очередной релятивизм, а констатация того факта, что современная глобальная СБТ-система, включая Россию как её неотъемлемый элемент, непрерывно эволюционирует. Волонтёры и гражданское общество в целом – необходимые участники действий по предотвращению КС на всех этапах его возникновения, воздействия на общество и последующей адаптации пострадавших в результате него. Что касается «цифровизации» общественной жизни, то полагаю, что «цифра» была и будет лишь инструментом в руках человека, который должен уметь самостоятельно мыслить и рефлексировать по поводу происходящих в мире перемен и принимать решения самостоятельно.

волонтёры, геополитика, глобализация, социальные институты, катастрофы, критическое состояние, общество, ускорение, цифра