Малообеспеченные в России: Кто они? Как живут? К чему стремятся?

<<назад

оглавление

>> дальше

4. Социально-профессиональный портрет малообеспеченных слоев в современной России (продолжение)

Как же быть с распространенными рассуждениями о том, что бюджетники находятся в наиболее бедственном положении? В таблице 17 приведены данные по тому, как дифференцируется уровень жизни трех наиболее массовых в составе малообеспеченных социально-профессиональных группы в зависимости от того, на предприятиях какого типа собственности они трудятся. Из нее видно, что, хотя занятость в бюджетной сфере для части специалистов выступает фактором низкого уровня жизни, большинство специалистов-бюджетников – это все же относительно благополучные граждане. В то же время для работников торговли и бытовых услуг работа на государственных или приватизированных предприятиях с высокой степенью вероятности означает пребывание в малообеспеченности.

Таблица 17

Дифференциация уровня жизни социально-профессиональных групп в зависимости от типа собственности предприятия, на котором работают их представители, в % от работающих

В то же время рабочих с благополучным уровнем жизни можно встретить чаще именно на государственных или приватизированных предприятиях (хотя в число благополучных попадает все-таки меньшинство работающих на этих предприятиях рабочих), тогда как занятость в частном секторе для них приводит обычно либо к малообеспеченности, либо к бедности. Видимо, это связано, прежде всего, с тем, что на этих предприятиях относительно выше нехватка рабочей силы, имеющей соответствующую квалификацию, а также тот факт, что соблюдению трудового законодательства здесь отводится немаловажная роль.

В этой связи стоит подчеркнуть, что занятость на государственном предприятии еще 5 лет назад относительно чаще являлась значимым фактором малообеспеченности, чем сегодня. Как видно из таблицы 18, даже с корректировкой на сужение доли россиян, занятых в государственном секторе, среди них относительно реже стали встречаться малообеспеченные и бедные. Однако это улучшение произошло одновременно с ухудшением ситуации в частном секторе.

Таблица 18

Уровень жизни работников предприятий разных типов собственности, 2003-2008 гг., в % от работающих их представителей

Посмотрим теперь, какие возможности карьерного роста имеют представители различных социальных слоев – ведь это тоже косвенно свидетельствует и о их ресурсах, и о специфике тех рабочих мест, которые они занимают (см. рис. 16).

Из рисунка 16 видно, что по сравнению с относительно благополучными слоями, малообеспеченные представляют собой своего рода «тихую гавань» российского общества, которые в социально-профессиональном плане не улучшают, но и не ухудшают своего должностного положения. Это та застойная зона, где шансы на улучшение за счет карьерного роста очень низки. Для балансирующей на грани бедности  части малообеспеченных, т. е. нуждающихся, эта тенденция прослеживается еще ярче.

Рисунок 16

«Карьерные сдвиги» основных слоев российского общества за последние 5 лет, в % от работающих их представителей

Учитывая как особенности профессиональных статусов и доходов, так и отсутствие для основной массы малообеспеченных шансов что-то изменить в сложившейся ситуации, посмотрим теперь, насколько удовлетворены своей работой представители различных слоев населения (см. рис. 17).

Как видим, несмотря на все недостатки их рабочих мест, применительно к малообеспеченным и, особенно, нуждающимся россиянам можно говорить о некотором снижении за последние 5 лет негативных оценок ими своей работы. Что же касается динамики ее положительных оценок, то водораздел пролегает в этом вопросе между бедными и нуждающимися, с одной стороны, и собственно малообеспеченными и благополучными, с другой. У первых, как видно из рисунка 17, самооценки работы как хорошей резко сократились, а у вторых остались практически неизменными. Однако при этом сам по себе уровень положительных оценок своей работы у малообеспеченных достаточно низок – всего 21%.

В то же время значимость хорошей работы для россиян очень велика - 40% опрошенных называют наличие такой работы самым ярким критерием благополучной жизни в наши дни, а по работающим этот показатель доходит до 45%, колеблясь в разных социальных слоях в диапазоне 44%-48%. Это очень высокий показатель, свидетельствующий о кризисной ситуации с «хорошей работой», под которой россияне подразумевают обычно стабильную занятость с приемлемым заработком, позволяющим не заниматься приработками. Пока же приработки и сверхурочная занятость в России очень распространены – достаточно сказать, что средняя продолжительность рабочей недели составляла в нашем исследовании у работающих 44 часа, в то время как в Германии и Великобритании этот показатель составлял 38 часов[1].

Рисунок 17

Динамика оценок представителями разных социальных слоев ситуации у них на работе, в 2003-2008 гг., в % от работающих их представителей

Причем своей работой практически в равной степени недовольны обе подгруппы малообеспеченных слоев. Однако причины, по которым нуждающиеся и остальные малообеспеченные недовольны своей работой, заметно различаются. Если собственно малообеспеченные в числе основных причин своего недовольства работой называют отсутствие простора для инициативы (21%), ее «неинтересность» (21%) и бесперспективность (27%), то у нуждающихся каждым из этих недостатков своей работы обеспокоены вдвое реже. Зато в той же степени, что и собственно малообеспеченных, их волнует то, что она физически тяжелая (28%-29%), грязная (21%-22%), утомительная (33% и 30% соответственно), и, особенно, низкооплачиваемая (38% и 41% соответственно). Как видим, занимаемые ими рабочие места действительно незавидные.

Плюсы же своей работы обе подгруппы малообеспеченных оценивают практически одинаково. Практически одинакова у них и мотивация дополнительной занятости, хотя сама эта занятость чуть чаще встречается у работающих представителей малообеспеченных (51%), и реже – у тех, кто балансирует на грани бедности (45%). Очень сильно колеблется она и по типам поселений, различающимся широтой их рынка труда – если в мегаполисах и областных центрах лишь треть работающих малообеспеченных не имеет вторичной занятости, то в райцентрах и поселках городского типа их уже свыше половины, а в селах – почти две трети. Интересно, что у нуждающихся она не связана линейно с типами поселений, находясь во всех них в районе 50%.

Учитывая специфику трудовых мотиваций разных подгрупп малообеспеченных, весьма существенно также, что оценка возможностей самореализации в профессии у собственно малообеспеченных за последние 5 лет практически не изменилась (см. рис. 18). У нуждающихся же она ухудшилась, но в их мотивах общей оценки своей работы это не имеет особого значения.

Прежде всего, надо подчеркнуть, что само по себе занятие физическим трудом, как, впрочем, и нефизическим, не предопределяет принадлежности к малообеспеченным слоям населения. И в этом плане не столь существенно, что 44% малообеспеченных – это рабочие, и две трети из них – это рабочие средней и низкой квалификации. Ведь около четверти малообеспеченных при этом составляют специалисты, а остальные – это работники торговли, сферы услуг и служащие.

В то же время для принадлежности к бедным или благополучным слоям населения признак физического или умственного характера труда достаточно важен. Фактически, бедные и благополучные слои населения в современной России четко разделяет именно характер и содержание выполняемого ими труда. Так, две трети благополучных слоев населения – это работники, занятые сложным умственным трудом (специалисты с высшим образованием) или управлением (руководители с высшим образованием). Среди бедных россиян наблюдается практически обратная ситуация – большинство работающих среди них (63%) – это рабочие, в массе своей не имеющие специального образования.

Рисунок 18

Динамика оценок россиянами из разных слоев возможностей реализации в профессии в 2003-2008 гг., в% от работающих их представителей

Для попадания же в малообеспеченные слои гораздо важнее самого по себе характера труда оказывается разделение любого типа деятельности по степени ее сложности с вытекающей отсюда легкостью замены соответствующего работника, а следовательно, и уровня его доходов. И в этом отношении «по одну сторону баррикад» со средне- и низкоквалифицированными рабочими оказываются также низкоквалифицированные работники торговли и сферы бытовых услуг, а также часть технических служащих с относительно низким уровнем образования. При этом в наибольшей степени страдают от конкуренции на рынке труда представители низкоквалифицированного физического труда, для которых, видимо, заметное понижающее действие на уровень их доходов оказывают мигранты из стран СНГ, претендующие на занятость в этом же сегменте рынка труда.

Впрочем, и для относительно более квалифицированной и образованной рабочей силы квалификация и образование имеют значение в основном на развитых рынках труда – в крупных городах и мегаполисах. В малых же городах и селах этот фактор относительно менее важен, и человеческий капитал работников в них фактически «недовостребован» (а следовательно, и недооценен). Гораздо важнее оказываются здесь, как, впрочем, и в других типах поселений, принадлежность к «ядру» или «периферии» своих производственных коллективов. Учитывая, что значимость принадлежности к «ядру» относительно важнее в сложных как с точки зрения организации деятельности коллектива, так и содержания его деятельности структурах, неудивительно, что наиболее значимым эта принадлежность к «ядру» оказывается на государственных и приватизировавшихся предприятиях и учреждениях, сконцентрированных преимущественно в крупных городах. И в этом отношении весьма симптоматично, что сам по себе статус бюджетника или работника госпредприятия в промышленной сфере все меньше влияет на шансы оказаться в составе малообеспеченных.

Посмотрим теперь, как живут с точки зрения их уровня жизни российские пенсионеры, и какова вообще роль социально-демографических факторов в вероятности оказаться в числе малообеспеченного населения.

[1] Данные European Social Survey, 2005г.

<<назад

оглавление

>> дальше